Штрих к советскому правосудию

Полноте, о каком советском правосудии можно говорить серьезно, если судьи только на бумаге подчинялись закону, а в действительности - установкам партийного начальства?

Ян Рокотов

И не надо думать, будто смерть Сталина в этом отношении что-либо изменило. Яркий пример – дело валютного менялы Рокотова, который в 1961 году был расстрелян исключительно по указанию Хрущева. Сначала этого валютчика, согласно закону, приговорили к 8 годам лишения свободы. Но Хрущев был взбешен. И приговор пересмотрели, назначив 15 лет заключения. Но и такое суровое наказание не удовлетворило кровожадного властителя. Тогда изменили закон, и за валютные гешефты ввели смертную казнь. И 32-летний Рокотов был казнен по закону, которого на момент совершения преступления не существовало, т.е. по норме права, которой придали обратную силу. И что, кто-либо из видных советских юристов посмел пикнуть против такого обнаженного и вопиющего беззакония? Нет, никто не желал осложнять жизнь ни себе, ни близким.

Однако беззаконие царило не только в уголовном, но и в гражданском праве.

Многие еще не забыли то веселое время повсеместной практики привлечения служащих и рабочих, а также школьников и студентов на сельскохозяйственные работы - уборку картофеля, сенокос, заготовку овощей. По закону такие мероприятия допускались только на добровольной основе. Но фактически применялся хорошо известный еще со времен государственных займов у населения добровольно-принудительный принцип. Отказ от поездки на сельхозработы был чреват ощутимыми неприятностями, вплоть до увольнения с должности и исключения из партии. Думая об этом, я вспомнил такой примечательный эпизод.

Как-то в 80-х годах прошлого столетия Минский облисполком созвал совещание работников юридических служб промышленных предприятий области. В зале заседаний присутствовал юридический бомонд не только областного, но и республиканского масштаба. Председательствовала главный арбитр области (она же, обладатель боевой медали «За отвагу», и отважный вымогатель, что могу подтвердить под присягой) Александра Ивановна Шумяко. Присутствовал и один из верховных судей республики, председатель коллегии по гражданским делам Верховного суда БССР Владимир Герасимович Сидоренко, человек заслуженный, прошедший войну, где за боевые подвиги был удостоен многих государственных наград.

В.Г.Сидоренко

И вот ему был задан вопрос: можно ли налагать дисциплинарные взыскания на работников предприятий за отказ от сельхозработ в колхозах и совхозах?

Блюститель законности ответил без колебаний: можно!

Зал зароптал, слышны были возгласы недоумения. Но Владимир Герасимович продолжал:

- Да, и я знаю, что это незаконно. Но кушать хочется всем. Поэтому никто такие взыскания опротестовывать и отменять не станет.

Нет сомнения, что в другой цивилизованной стране за такое откровенное высказывание любой судья уже никогда не надел бы судебную мантию.

Запомнился ли этот эпизод судье Сидоренко? Не уверен. Однако на забвение таких откровений способны не все.

Времена меняются. Меняется и менталитет, но не столь быстро, как события и как хотелось бы. Прошло ли белорусское правосудие Моисеев путь, избавилось ли оно от совкового образа – вероятно, этот вопрос относится к риторическим.