Последние раввины в Борисове

Известно, что в царское время было две категории раввинов - казенный и духовный. Казенный (или общественный) раввин избирался еврейской общиной на три года и утверждался губернским начальством. Особым авторитетом среди верующих он не пользовался, так как отношение к религии имел весьма отдаленное. В его функции входило посредничество между еврейским населением и государством, принятие военной присяги от евреев-солдат и ведение актов еврейского гражданского состояния.

А руководством религиозной общиной и разрешением житейских коллизий среди иудеев занимался духовный раввин, окончивший специальное духовное училище, которое называется иешивой.

В Борисове в царское время имелось 13 синагог.

Раввин Михель Рудельсон.
С 1900 по 1929 гг. служил в Борисове.
В 1933 году уехал в подмандатную Палестину.

Раввин Иосиф-Бер Рудельсон (брат Михеля).
В начале ХХ века непродолжительное время
служил в Борисове.

Последним казенным раввином в Борисове был математик Шевель Шлозберг (1884-1954). В советское время ему позволили учительствовать, а в 1945 году назначили даже директором средней школы № 8. Но спустя три года кто-то напомнил партийному руководству о его прошлом, и директорскую должность у Шевеля Лейбовича (Саула Львовича) отняли.

Раввин
Шевель Шлозберг

Раввин
Шмуэль Ицхак Иоффе
Фото из газеты "Ацофе" 04/05/1953

Раввин
Янкель-Юда Рыжик

А духовные раввины продолжали служить некоторое время и в период большевистского режима. Один из них - Шмуэль Ицхак Иоффе (1886-1953), уроженец литовского города Ковно (Каунаса). Он служил в Борисове с 1914 по 1934 годы, после чего решил не ждать непредсказуемых последствий от преследования религии и уехать в подмандатную Палестину. Там он стал раввином в Тель Авиве и завоевал огромный авторитет. На могильном памятнике Шмуэль Иоффе назван гаоном, т.е., в переводе с иврита, гением. Интересно, что памятник информирует и о работе раввина в Борисове. Там даже не преминули указать, что Шмуэль Иоффе является зятем Иосэфа Дов-Бера Соловейчика (1903-1993), который в иудейском религиозном мире считается крупнейшим мыслителем ХХ века.

Могила Шмуэля Ицхака Иоффе
г. Гиватаим, Израиль

В 1927 году на открывшуюся вакансию борисовские приверженцы иудаизма пригласили раввина Янкеля-Юду Рыжика (1892-1937), уроженца местечка Сенно, получившего образование в иешивах Невеля и Любавич. Однако жизнь раввина в Борисове, как и в других городах Советской страны, оказалась несладкой (о чем свидетельствует его письмо к другу, написанное в 1933-м и опубликованное в 1989 году). В городе закрыли почти все синагоги (а их было 13), оголтелая антирелигиозная пропаганда воинствующих атеистов и публичное высмеивание служителей культа создавали вокруг верующих невыносимую атмосферу. Но этого оказалось мало. Начался Большой террор, и раввина Рыжика арестовали одним из первых. Его обвинили в организации клерикальной группы, которая выступала против мероприятий советской власти и занималась сбором подписей против закрытия синагоги. Суда не было. Тройка НКВД БССР своим постановлением от 4 октября 1937 года приговорила 45-летнего раввина к расстрелу. После него религиозная еврейская жизнь в Борисове осталась без духовного наставника и пришла в полный упадок, продолжая теплиться лишь в единственной, маленькой и обветшавшей синагоге, построенной еще в 1841 году (она располагалась возле реки Схи, где теперь находится дом № 8 по ул. Дзержинского). В первые годы фашистской оккупации мародеры ее разграбили и потом разобрали на топливо.

Янкель-Юда Рыжик был реабилитирован по заключению прокуратуры Минской области от 30 ноября 2000 года. Как говорится, лучше поздно, чем никогда...

* * *

15 февраля 2001 года израильский еженедельник "Еврейский камертон" опубликовал мою статью "Судьба раввина", в которой я рассказал о жизни, гибели и реабилитации Рыжика. А спустя пару дней мне позвонила проживающая в Израиле женщина и с волнением заявила что она дочь того самого Рыжика. Она рассказала, что ее зовут Софья Токар, что она участница войны и что в течение 60 лет пыталась в разных инстанциях что-либо узнать о своем отце, но безрезультатно. Только из моей публикации она узнала о судьбе отца.

Впоследствии я узнал, что Софья Токар обратилась к белорусским властям с просьбой выплатить ей за безвинно погибшего отца положенную компенсацию. Ей ответили пространным письменным разъяснением, что она имеет право на получение двухмесячного оклада отца, исчисленного из размера минимальной зарплаты. Так постыдно наследники бандитского режима оценили безвинно загубленную жизнь. Но и эту символическую сумму дочери не выплатили. Сэкономила Беларусь и стала богаче.