Борисов и IX форт

Судьба одной семьи

Его звали Яков, а по документам - Янкель-Гирш Файтельсон. В полуеврейском Борисове, где он родился в 1894 году, подобные имена и фамилии в те времена никого не удивляли и были среди борисовчан даже преобладающими. Биографические сведения об этом человеке весьма скудны. Он жил в Солдатской Слободе (ныне ул. Красноармейская) вблизи еврейского кладбища, а работал учителем математики в каком-то учебном заведении. Примерно, в 1916 году он женился на Батье Клинтович, симпатичной девушке, оказавшейся в Борисове среди беженцев из Литвы, которая была оккупирована кайзеровскими войсками. Незадолго до Октябрьского переворота, 13 августа 1917 года у них родилась дочь Эстер-Фейга.

Янкель Файтельсон

Батья Клинтович

В Борисове они пережили и немецкую, и белопольскую оккупацию. Но после заключения договора Советской России с Литвой (от 12 июля 1920 года), предусмотревшего беспрепятственную возможность возвращения беженцев, молодая чета решила, что на родине жены жизнь будет лучше и спокойнее, чем в пребывающей в разрухе голодной Белоруссии. Так Файтельсоны оказались в Каунасе.

Янкель литовского гражданства не получил и учителем работать не смог, тем более, что и местного языка не знал. Поэтому он переквалифицировался в пекаря, и это обеспечило его средствами к существованию. В 1923 году у него родился сын Алтер-Ханох.

Эстер-Фейга

Алтер-Ханох

Все шло хорошо. Дождались Файтельсоны и свадьбы дочери, которая вышла замуж за местного соплеменника Файвла-Зелика Полунского. Вскоре родилась и внучка Сара. Но летом приснопамятного 1941 года все круто изменилось. Нацисты быстро оккупировали Каунас, и все евреи были загнаны в гетто, обитатели которого подвергались планомерному истреблению. Местом для экзекуций был избран центральный форт Ковенской крепости - девятый (этот форт, огражденный толстостенной бетонной стеной 6-метровой высоты и колючей проволокой, использовался как тюрьма и в советское время). Экзекуторами были и литовцы, и немцы.

28 октября 1941 года из Каунасского гетто в Девятый форт было доставлено более 9 тысяч евреев, в т.ч. 4273 ребенка. На следующий день все они были предварительно раздеты, а затем убиты и захоронены в четырех специально вырытых гигантских рвах. Среди умерщвленных находились и супруги Янкель и Батья Файтельсоны.

А 19 ноября 1943 года в этом же форте смерти оказался и их сын Алтер. Он и другие молодые евреи составили команду, обязанную раскапывать переполненные человеческими телами рвы и трупы сжигать. Это была акция, согласно секретной директиве 1005, которой гитлеровцы преследовали цель замести следы своих злодеяний. Извлеченные изо рвов разлагающиеся трупы укладывались многорядными штабелями, проложенными дровами. Все заливалось нефтью и поджигалось. Возникал огромный костер, распространявший невыносимый смрад. Работали в кандалах, но по возвращении узников в каземат на ночлег их снимали. Кормили сносно, в надежде, что это отразится на производительности труда. Нацисты спешили.

Что ждало команду трупосжигателей после окончания работ? Понятно, что людоеды не собирались оставлять свидетелей, тем более, что почти все они были евреями. Единственным шансом остаться живым, естественно, мог быть побег. Но форт надежно охранялся гестаповцами и прислужниками из литовцев. Поэтому надеяться преодолеть крепостную стену и колючую проволоку незамеченным было просто немыслимо.

Тем не менее, дерзкий план побега возник у Алтера Файтельсона, и он нашел единомышленников. Побег тщательно готовился. Работа велась ночью при самой тщательной конспирации, что было далеко не простым делом. Приходилось решать сложные задачи, например, куда девать песок при землеройных работах, чтобы их не заметили.

Первоначально избранное направление для подкопа оказалось неудачным, так как на пути обнаружился непробиваемый лопатой скальный участок. Тогда было избрано другое направление. Кроме подкопа, требовались подбор и изготовление ключей, чтобы ночью открыть камеры, преодоление загроможденного дровами туннеля, создание проема в металлической двери, а также были нужны лестницы и белая маскировочная ткань. И все это было найдено и выполнено к установленному сроку, а он был назначен на 25 декабря 1943 года, т.е. на ночь под Рождество, когда бдительность охраны под влиянием праздничных эмоций могла быть ослаблена.

Побег удался. Он подробно описан во многих публикациях. Сбежали 64 человека (евреи и трое русских военнопленных), а охрану, узнавшую о неслыханном происшествии лишь к утру, охватил шок.

Через эту металлическую дверь 25 декабря 1943 года сбежали 64 заключенных.

Файтельсон на короткое время вернулся в гетто, а оттуда, благодаря помощи активистов Сопротивления, смог связаться с партизанами. Тем временем сестра Алтера Эстер-Фейга вместе с мужем и малолетней дочерью находились в Эстонии в концлагере близ станции Клоога, куда они вместе с несколькими тысячами евреев были доставлены из Каунасского гетто для работы на торфопредприятии и строительстве. 19 сентября 1944 года, когда Советская армия уже приближалась к лагерю, немцы собрали всех его обитателей, повели к станционному дровяному складу и приказали каждому взять по полену. Затем поблизости их расстреляли, а поленья использовали для сожжения тел.

Таким образом, из всей семьи уроженца Борисова Якова Файтельсона в живых остался только его сын Алтер (в партизанском отряде за ним закрепилось имя Алекс). После войны он окончил вуз, стал экономистом и работал в банке. Про IX форт написал несколько документальных книг, переведенных на семь языков.

Сима Яшунски

Сумев сбежать к партизанам, пережила оккупацию и Сима Яшунски, которая сошлась с Алтером Файтельсоном еще в гетто. Там у них в сфере мрака и тьмы возникла трогательная и светлая любовь. Зловещий форт разлучил ее с любимым, к счастью, лишь на какое-то время.

Сима писала стихи, которые после войны были изданы отдельным сборником, а некоторые даже положены на музыку. Вот одно из стихотворений.

Любовь в гетто

И если нам судьба сулит разлуки,
Там, в будущей и мирной тишине,
Возьми, мой друг, бумагу эту в руки,
Прочти стихи и вспомни обо мне.
И вспомни воздух, юный и весенний,
И мы с тобой юны и влюблены.
Как ветви расцветающей сирени,
Мы тоже для свободы рождены.
Луна над нами желтая, большая,
Желтей звезды на пиджаке твоем,
Но даже лунный свет нам не мешает,
Когда сидим на бревнышке вдвоем.
А если неразлучны будем где-то,
В любые годы, в стороне любой
Пусть этот стих напомнит нам о гетто,
Где в страшном мире сберегли любовь.

Май 1943 г.

В 1958 году IX форт был преобразован в музей. В советское время мне довелось там побывать. Припоминаю, что гид долго и подробно рассказывал о побеге смельчаков, но фамилия Файтельсон в памяти не осталась. Думаю, что она и не упоминалась, а заслуга в организации удачного побега, скорее всего, приписывалась подпольной коммунистической или комсомольской организации.

Но сегодня в музее висит большой портрет Алекса (Алтера) Файтельсона, и о побеге рассказывают правду. Но посетителей в музее мало. Литовцев не очень интересует история гетто. Они идут в новый музей, расположенный рядом. Судя по официальному названию, он посвящен истории советской оккупации Литвы.

Алекс (Алтер) Файтельсон умер в Израиле в 2010 году. Но там же живут и здравствуют его его дочь Мирит - менеджер в сфере медицины, а также сын Яков, носящий имя деда - математик, демограф, общественный деятель. Этот человек побывал в Борисове, надеясь по ул. Красноармейской найти дом своих предков. Но попытка успехом не увенчалась.

Яков

Мирит

Жизнь Файтельсонов продолжается в новых поколениях - внуках и правнуках...

Постскриптум

Я разыскал в своей библиотеке изданную в Вильнюсе в 1964 году брошюру О.Капланаса "IX форт обвиняет", которую приобрел в советские времена при посещении Каунаса. Там рассказано о дерзком побеге, но А.Файтельзонас (так в тексте) упоминается лишь вскользь. На стр. 23 утверждается: "Этот исключительно рискованный, даже фантастический план удалось осуществить тогда, когда в форте была создана комсомольская ячейка".